Интервью с Геннадием Филиным, руководителем и продюсером группы Feelin’s, пианистом, композитором и аранжировщиком.
— Геннадий, и все же кто такие «филины» и с чем их едят?
— Хороший вопрос (улыбается). Филины — птицы такие, они отличаются от всех других птиц тем, что по своему энергетическому устройству они посредники между днем и ночью, светом и тьмой, между жизнью и смертью. Не секрет, что сейчас филин — самый распространённый символ — в украшениях, подарках... в любой стране мира. Символизм ее огромен. Поэтому она играет важную роль в сознании людей. Так получилось, что нам уже не надо никому ничего доказывать, смотреть, через что мы прошли... А через что мы прошли? Нам сейчас 30 лет. Что произошло 30 лет назад, в 1984 году? Началась эпоха перемен. Закончился социализм. И вот, начиная с конца 84-го и по настоящий момент, жизнь в нашей стране просто кипит и бурлит, и кидает людей из одной крайности в другую. Прошло несколько социальных строев, несколько войн, правительства сменялись одно за другим, появились президенты. Мы прошли через эпоху 90-х, эпоху бандитизма, вступили в эпоху капитализма. Группа Feelin’s сквозняком прошла через все это и не развалилась, а все время развивалась. Наверно, это говорит о том, что мы закладываем в процесс своего существования и творчества некие критерии, которые являются общими для всех людей, для любых политических систем, то есть в нем есть нечто общечеловеческое. Как я уже сказал, филины — посредники — между тем, тем, тем. Вот, наверно, у нас есть нечто такое общее с этими филинами.
— Совсем недавно группа Feelin’s отметила свой юбилей. Уже 30 лет группа радует поклонников своим творчеством. В чем, по-вашему, «секрет успеха»?
— Успех. Чем его можно мерить? Допустим, какой-нибудь исполнитель из мира музыки мерит успех количеством мельканий по телевизору и количеством денег, которые он получает за свои выступления. Ни того, ни другого у нас нет — ни количества мельканий по телевизору, ни звучания по центральным радиостанциям. Хотя, есть небольшое исключение: две композиции Feelin’s очень долго звучали на Radio Jazz (Москва) и на Air Radio (Санкт-Петербург). На самом деле их звучало больше, но две звучали на протяжении 3-4 лет. Тех гонораров, что являются «мерилом успеха», которыми могли бы кичиться известные поп-исполнители, известные раскрученные рок-группы — вот этих критериев у нас нет. Мы их даже как-то не придерживаемся. Может и хорошо, если бы еще и это было. Но тогда, вероятно, мы и не были бы самими собой. Поэтому в чем успех? Секрет успеха заключается вот в чем: когда становится все плохо, тебя никто не понимает и не поддерживает, свет померк, и его даже нет в конце тоннеля) (И ведь такая ситуация бывает у каждого в жизни!), если в этот момент мы все-таки находим в себе возможность начать делать что-то уже с нового листа, сделать еще шаг и пойти дальше — то это точно можно назвать успехом. В результате цепочки таких действий можно сказать, что у нас «прирастают мускулы», самые разные, главное — «духовные мускулы» — когда они «прирастают», то все остальное «прирастает» уже к ним.
— Далеко не каждая группа может похвастаться таким завидным долголетием. Без чего, по-вашему, не может существовать коллектив?
— Коллектив всегда определяет, собственно говоря, способность к объединению, к желанию выразить то, ради чего люди собрались. Не важно какой коллектив, бизнес или музыкальный, творческий. Если во главу угла ставится желание выразить общее, например, добиться красоты звучания — это, казалось бы призрачная идея, но если она превалирует... Или способности на фоне имеющихся разногласий коллектива видеть то хорошее, что скрывается за этими разногласиями и фокусироваться на этом хорошем. Вот эти вещи и приводят к любому долголетию.
— Вы «переоделись в белые одежды». Это означает и какую-то смену в музыкальной идеологии группы? Как вообще менялась стилистика коллектива и куда она пойдет дальше?
— Музыкальный стиль, интересное дело, практически не менялся. Мы начали играть такой традиционный джаз. Однажды, мне попалась пластинка, на которой был записан, так называемый cool jazz, как его называют «прохлада». Это такая очень спокойная, подчеркнуто выразительная, утонченная музыка. Из нее получились такие уже современные направления как acid jazz, smooth jazz. Тогда мы начали играть, стараться, учиться это делать, потому что не умели, были самоучками. А сейчас мы играем, по сути то же самое, просто овладели стилистикой, появилось какое-то мастерство, научились делать ритм, музыка стала красивой. То есть получается, что стилистика по сути не изменилась. Просто, наконец-то, пришло понимание как надо делать.
В этот раз с нами играет выдающийся музыкант Алексей Кузнецов, гитарист. Мы месяц назад делали с ним творческую встречу в музее молодежного движения, и вот он сказал о том состоянии, которое может настать в группе: «Это хорошо, если в джазовом квартете к семидесяти годам приходит понимание «как достигнуть понимания», хотя такое бывает крайне редко. Ну вот у нас приблизительно то же самое. Получается, немножко раньше мы до этого дошли. Мы, конечно, отклонялись немножко — играли и блюзовую музыку, и джаз-рок и фьюжн. В плане музыки перемен было немного. Мы придерживались такого понятия как «main stream» (основное течение). Мы для себя основное течение сформировали. У каждого человека есть душа. Она либо на первом месте, либо, если ее игнорировать, уже не на первом. Если мы отталкиваемся от своего духовного содержания, от своего духа и души, тогда мы будем играть любую музыку. Мы и песни играем, и советские песни, и из кинофильмов. Сейчас мы Есенинскую тему в джаз погрузили. Получилось лучше, чем всякие американские стандартные джазовые темы. Поэтому мы такого духовного «main stream» придерживаемся. Каждый музыкант хочет выразить ощущение внутренней гармонии. И вот мы стараемся выразить. А, что касается одежды, наверно нам надо было дорасти до белого цвета. Я могу сказать, что когда мы начинали играть, у меня вообще не было понятия «стиль». Мы одевались кто во что горазд. Иногда я заставлял музыкантов хотя бы костюмы надевать, могли и в свитерах выйти на сцену. То, что важен сценический облик, до меня дошло неожиданно, в 90-х годах, после того, как мы пару раз съездили в Германию.
— Группу Feelin’s объединяют проекты с известными джазовыми исполнителями, такими как народный артист России саксофонист Игорь Бутман, тромбонист всемирно известного оркестра Дюка Эллингтона Стэффорд Хантер, лидер бельгийского джаза саксофонист Франк Ваганэ и многими другими.С кем еще вам бы хотелось поиграть вместе на одной сцене и какие новые проекты увидит зритель?
— Я мечтатель самый настоящий. Более того, я знаю, как сделать так, чтобы мечты сбывались. Я никогда не загадываю вперед, а если у меня какие-то мечты появляются, я никогда о них не рассказываю. О своих планах даже я сам не знаю. Я уже понял по мере вызревания моих каких-то внутренних собственных принципов осознания, что вся жизнь является знаком. Допустим, в 80-х годах я сочинил композицию Feelin’s и был уверен, что исполнить ее должен американский трубач. Какой и откуда, понятия не имел. Даже удивлялся этому своему знанию. Как записать, сыграть — не знал, не умел. Прошло ровно 20 лет. 2005 год. Судьба меня познакомила с Валерием Пономаревым — с американским трубачом, одним из лучших трубачей в мире. Тогда я дозрел до того, чтобы ее записать. Уже неоднократно по радио мне попадает: «Вот, новый поворот, и мотор ревет. Что он нам несет?...» — песня «Машины времени». Я сразу понял, что это знак. Я ощущаю какие-то изменения, не могу их объяснить. Просто чувствую, что как будто ракета взлетает. Двигатель уже работает, она еще не взлетела, более того, не знает куда лететь — у меня такое же состояние). Вот какой это будет поворот — понятия не имею.
— Как рождается музыка?
— Музыка рождается так: во-первых, она может просто так прийти из соответствующего пространства в космосе. Можно просто услышать ее внутри, и она в тебя просачивается. Это самый лучший способ. Есть сферы в духовном мире, в которых есть звуковые образы, зрительные образы самые разные. Их можно оттуда черпать. Все, что угодно можно «скачать» из «Вселенского интернета». Надо только знать о том, что он есть, и научиться им пользоваться. У меня, например, есть такая композиция «Огненная птица». Она «стала из меня выходить» на фоне определенного эмоционального потрясения, связанного с дорогим мне человеком. И у меня сразу открылся какой-то канал, и эта музыка стала из меня «выползать». Причем она была такая простая, что я даже от нее отпихивался, думал, может, это какой-то плагиат. Но она так настойчиво из меня «выходила», что я ее записал. И у меня сразу с ней пошли строчки. Но на тот момент, это был 2006 год, я не мог записывать слова, у меня не было такой способности, я даже переживал из-за этого. Ну не могу я стихи писать — хоть тресни! Но с того момента, я знал, что это песня. Мы исполняли эту композицию как рок-балладу. А в новогоднюю ночь с 2008 на 2009 у меня неожиданно открылась способность писать стихи. Несколько часов я без остановки писал стихи. Через некоторое время и на «Огненную птицу» был написан текст.
— Какие музыкальные тенденции последних лет в Рязани Вас радуют, а какие, наоборот, неприятны?
— Есть одна музыкальная тенденция — когда человек слушает свое сердце и творит, является проводником того духовного начала, которое в нем есть. Соответственно, когда его творчество искреннее — неважно что он создает. Если он еще будет его холить и лелеять, от оно обязательно найдет свою дорогу. А если он делает это с корыстными целями, тогда сразу на ум приходит песня Чижа «А не спеть ли мне песню о любви? А не выдумать ли новый жанр? Попопсовей мотив и стихи и всю жизнь получать гонорар...» Я думаю, что понятно.
— Что Вы посоветуете начинающим музыкантам?
— Любить и верить в то, что они делают. Если это будет нужно им самим, и они найдут в себе достаточно веры и любви, будут любить то, что они делают — значит их творение обязательно будет материализовано, и люди увидят его. На них еще возлагается ответственность донести это для людей. Если они будут ждать, пока появится продюсер, я боюсь, он никогда не появится.
— Как Вы культурно отдыхаете?
— Я не отдыхаю и не работаю. Я просто живу. Когда так вот подходишь к жизни, как я уже рассказал — мы являемся выражением культуры, нам не приходится культурно отдыхать, также, как и не приходится культурно работать.
— Что бы Вы сейчас сказали себе 20-летнему?
— Получается, я все делал правильно, я всегда слушал свой внутренний голос. В те точки моей жизни, когда происходил выбор, только прислушивание к своему внутреннему голосу позволяло мне принимать верные решения.
— Как будет называться новый альбом группы Feelin’s?
— Может быть, что-то связанное с Есениным, мы сейчас «Есенинскую тему» прорабатываем. Новый поворот... что он нам несет? Я пока не знаю.
Беседовала Анна Волкова |
ПОИСК
