Ветеран ВОВ Кошелев Николай Терентьевич — один из основателей Желанновского краеведческого музея (г. Шацк)Кошелев Николай Терентьевич (09.12.1923-01.02.2003) — почётный гражданин Шацкого района, один из основателей Желанновского краеведческого музея, фенолог, натуралист, учитель Желанновской школы. Родился 9 декабря 1923 года в многодетной крестьянской семье в с. Борки Шацкого района. Детство и юность провел в родном селе. Многое ему пришлось пережить. Отец умер, когда ему было всего 9 лет.
С началом Великой Отечественной войны Николай Терентьевич был призван в армию, служил в разведке. Его фронтовой путь пролегал от Можайска Московской области, через Латвию, Польшу и Германию. Война для него закончилась в Берлине у стен рейхстага 2 мая 1945 года. Многих товарищей потерял Николай Терентьевич за годы войны, а сам был лишь однажды ранен в левую руку. Демобилизовали его 1 апреля 1947 года. Был награжден тремя орденами Красной Звезды, орденом Великой Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией» и др.
После окончания войны работал в Москве, затем переехал на Украину в Ужгород. В 1960 году Кошелев с женой приехал в с. Желанное и стал работать учителем труда и рисования в местной школе. Яркой страницей в его биографии стал Желанновский краеведческий музей. Николай Терентьевич стоял у истоков его создания, им был образован уголок местной природы в школе, а затем отдел природы в музее. Обладая профессией плотника, принимал самое активное участие в строительстве музея. Навыки столяра-краснодеревщика и неплохое владение кистью пригодились ему при оформлении музейных витрин. Работал научным сотрудником, освоил профессию таксидермиста. Большинство музейных экспонатов птиц и животных были изготовлены руками Н.Т. Кошелева.
В течение нескольких десятилетий вел фенологические наблюдения за природой, занимался кольцеванием птиц. Исследования Николая Терентьевича высоко ценили в Окском заповеднике, а его заметки любили читать шатчане. В 1966 году по инициативе Н.Т Кошелева с целью сохранения водоплавающей болотной дичи был организован заказник «Долина реки Выша». Сегодня площадь заказника составляет 4968 га. На его территории произрастают редкий для области вид — татарский клен, растения, которые включены в Красную книгу Рязанской области. В настоящее время территории заказника принадлежит одна из крупнейших в области колония серых цапель. В 1971 году благодаря усилиям Н.Т. Кошелева был сохранен от вырубки старовозрастный сосняк, в котором гнездились цапли. Борьба за сохранение этой колонии увенчалась организацией 19 января 1977 года памятника природы «Реликтовый участок соснового леса — место гнездования серых цапель».
Служение культуре стало призванием всей его жизни. Он был верен своему любимому делу, своей работе. Все свои обязанности выполнял как святой человеческий долг, которому отдавал всю энергию, ум, сердце. Николай Терентьевич был скромным и глубоко порядочным человеком, пользовался большим уважением у односельчан и среди работников культуры района. Доброжелательность, простота, веселый нрав, почти детская любознательность и пытливость притягивали к нему местных ребятишек, у которых он был непререкаемым авторитетом. Волевой, любознательный, с золотыми руками и добрым сердцем, он никогда не терял присутствия духа и сразу становился любимцем, где бы ни появлялся.
10 месяцев не дожил до своего восьмидесятилетнего юбилея. Умер 1 февраля 2003 г., похоронен в селе Желанное Шацкого района. В 2006 году на здании музея в память о нём установлена мемориальная доска.
Случай со взятием «языка»
На встречах Николай Терентьевич всегда делился своими воспоминаниями о тех грозных днях. Больше других запомнилось взятие «языка», который многих развеселил. Вот его рассказ:
— Дело было в конце февраля 1943 года. Расположение противника нам было хорошо известно, так как мы занимали эти места до июня 1942 года. Но в июне немцы попробовали на нашем участке опять прорваться к Москве. Рано утром после непрерывной часовой артподготовки они двинулись в нашу сторону. Из леса, по которому проходила оборона второго батальона, они нас потеснили. Оборона оказалась в окружении. Командование полка мобилизовало подсобные подразделения, а тут еще пришла поддержка из дивизии. Противник в панике начал отступать, драпая по долине небольшой речушки. Батальоны оказались в выгодном положении и огнем косили удиравших немцев. После чего эту долину стали называть " Долиной смерти«.
Примерно в километре от нас на небольшом возвышении немцы соорудили дзот, из которого вели наблюдение за нашей обороной. Мы знали, что у противника с дзотом дневной нашей связи нет. Этим мы и решили воспользоваться. Сапёры сделали нам проход в проволочном заграждении, и мы двинулись за языком. Обойдя дзот далеко с левой стороны, мы заползли в небольшую рощицу. По приказу командира взвода мы с Коростелёвым залегли у тропы лицом в сторону основной немецкой обороны. Два других разведчика метрах пятнадцати от нас у той же тропы следили за дзотом. Основная группа расположилась дальше. Долго мы ждали. Скоро должен был начаться рассвет. К нам подполз связной и сказал: «Будьте внимательны, скоро отходим». Только он отполз, как со стороны дзота послышалось звяканье котелков. Мы затаились в ожидании. Вдруг увидели силуэт идущего человека. Когда фриц подошёл к разведчикам, перед ним поднялся высокого роста и крепкого телосложения детина и подмял его под себя. Немец в испуге завизжал, как женщина. Пока разведчики усмиряли пленника, мы с напарником переползли на новое место для прикрытия и двинулись только тогда, когда группа скрылась за леском. В воздух то и дело стали подниматься осветительные ракеты. Застрочили пулемёты. Вреда на этот раз они нам не причинили.
А в нашей обороне в это время поднялась суматоха. Услышав пронзительный визг, солдаты подумали, что мы захватили женщину и стали прихорашиваться. Некоторые в темноте пытались бриться. А когда в траншею спрыгнул в одних носках плюгавенький фельдфебель, раздался общий хохот. Ребята ещё долго смеялись над тем, как они готовились к встрече немки. Уж очень им хотелось показаться перед ней бравыми молодцами.
Походов за «языком» во время пребывания на фронте у Николая Терентьевича было ещё много. Всякое бывало: и неудачи, и потери товарищей. «Но у нас был непременный закон, — говорил он, — раненных и убитых не оставлять. И потому каждый был уверен, что его в любом состоянии доставят в расположение части».
* * * * *
Вернуться к странице Бессмертный полк рязанской культуры
|