Отечественную словесность последней четверти ХХ века, а также рубежа тысячелетий невозможно представить без произведений этого самобытного автора из Подмосковья, родившегося 25 января 1953 года в деревне Архангельское Рузского района, в учительской семье. Николай Дмитриев сразу же вошёл в сердца читателей своим негромким, проникновенным голосом. Вот строки, ставшие, по сути, эпиграфом к судьбе целого поколения:
В пятидесятых рождены,
Войны не знали мы, и всё же
В какой-то мере все мы тоже
Вернувшиеся с той войны.
Летела пуля, знала дело,
Летела тридцать лет подряд
Вот в этот день, вот в это тело,
Вот в это солнце, в этот сад.
С отцом я вместе выполз, выжил,
А то в каких бы жил мирах,
Когда бы снайпер батьку выждал
В чехословацких клеверах?!
Дарование поэта было пронзительным, редкостным по силе своего воздействия на читателя. Первая книжка стихов Николая Дмитриева «Я — от мира сего» (1975) вышла в свет при поддержке известных поэтов Николая Старшинова и Риммы Казаковой, когда автору было всего двадцать два года. Он получил за этот тоненький сборник премию «Лучшая книга года» всесоюзного конкурса издательства «Молодая гвардия». Выпускник Орехово-Зуевского пединститута, потомственный сельский учитель был вскоре принят в Союз писателей СССР (1977). Выпало Николаю Дмитриеву нести и армейскую службу, он проходил её в казахстанском городе Приозёрске, на 10-м Государственном испытательном полигоне войск ПВО. После демобилизации были долгие годы жизни в городе Балашиха, а затем, уже в новом веке, в Москве. Издавались книги: «О самом — самом» (1978), «С тобой» (1982), «Тьма живая» (1983), «Оклик» (1985), «Три миллиарда секунд» (1989), «Между явью и сном» (1993), «Зимний грибник» (2002), «Ночные соловьи» (2004), присуждались заслуженные лауреатские звания премии Ленинского комсомола, всесоюзного конкурса имени Николая Островского, премии имени Александра Невского «России верные сыны». Великолепно зная жизнь российской глубинки, поэт говорил о ней взволнованно и светло. Об этом — стихотворение «Районная газета»:
Люблю районную газету,
Грущу, случается, о ней.
Там есть немного про планету
И много про моих друзей.
Она пропахла не случайно,
Как и советовал райком,
Конторой СМУ, шофёрской чайной,
Землёй, зерном и молоком.
Но, век воюя со стихами,
Вдруг напечатает в тоске
Шедевр с луной и петухами,
Поскольку критики — в Москве.
Я помню, как в краях знакомых
Мелькала, отслужив, она
Кульками в наших гастрономах
И голубями из окна.
А мне поверить очень важно,
Что этот экземпляр иль тот
Как бы корабликом бумажным
К потомкам дальним доплывёт.
И пусть им наша жизнь приснится,
И пусть, хотя б на полчаса,
Они запомнят наши лица,
Расслышат наши голоса.
Но уже тогда в голосе Николая Дмитриева звучала тревога за судьбу родной земли. События восьмидесятых и девяностых годов стали потрясением для России. Николай Дмитриев пророчески пишет о судьбе Отечества, предостерегая народ от грядущих бедствий. Чувство возрождения родной страны никогда не покидало душу замечательного поэта:
В то, что не воскреснет Русь, – не верь,
Копят силы и Рязань, и Тверь.
На Рязани есть ещё частушки,
Есть ещё под Вологдой чернушки,
Силы есть для жизни, для стиха,
Не сметет вовек ни Чудь, ни Мерю, –
В то, что не воскреснет Русь, – не верю,
Не возьму я на душу греха.
Николай Дмитриев был истинным приверженцем есенинского таланта и оставил читателям достойные произведения, посвящённые «певцу и гражданину» несказанной «страны берёзового ситца». Поэт был связан товарищескими узами со своими рязанскими собратьями по перу. Помню, как в 1976 году юные Николай Дмитриев и Нина Краснова выступали с чтением своих произведений в передаче Центрального телевидения. Это выглядело так трогательно и неожиданно! Он был рецензентом первого стихотворного сборника Сергея Агальцова «Утренний просёлок». Навещал Николай Дмитриев и одного из своих любимых рязанских поэтов Валерия Авдеева, автора знаменитого стихотворения «Русский погреб». Эта встреча была яркой, по-настоящему творческой.
Мне тоже доводилось общаться с Николаем Дмитриевым. Особенно запомнился наш разговор на одном из столичных литературных мероприятий, проходивших в конце восьмидесятых годов. О чём шла беседа? По стародавней мужской традиции, об армии, ведь я тоже служил на том же испытательном полигоне в Приозёрске, правда, на год раньше Николая. Ясно помнится, как он во время той встречи подчёркивал значение удачной строфы для творческой судьбы каждого поэта. И, конечно же, мы читали друг другу недавно написанные стихи...
Вскоре после безвременного ухода поэта (он скончался 13 июня 2005 года, в своём родовом имении, в деревне Аниськино Владимирской области) я написал строки, посвящённые памяти Николая Дмитриева и той нашей с ним встрече:
В карманах —
ни спичек,
ни денег...
Ведут совещанье верхи.
Мы в зале сидим на ступенях,
читаем друг другу стихи.
Кружатся в паренье свободном,
взлетают слова над Москвой
о тайном погосте подводном,
где тёмный плывёт травостой.
А здесь продолжаются речи,
и слышатся крики: «Долой!»
Но что нам горластое вече,
коль вечер грядёт удалой.
Но что нам весёлые зелья
и чьё-то пожатье руки,
коль можно и Небо, и Землю
забыть за четыре строки...
После кончины поэта были изданы его книги: «Очарованный навек» (2007), «Зимний Никола» (2008), «Чтоб воссияло Слово» (2013). Николай Дмитриев посмертно удостоен званий лауреата премии имени Антона Дельвига и Национальной премии «Лучшие книги и издательства года».
Почитатели таланта поэта благодарно помнят его. Имя Николая Дмитриева носят улица и библиотека семейного чтения в городе Балашиха, литературный клуб в Рузском районе. Установлены мемориальные доски на учебных заведениях, с которыми была связана жизнь поэта, действуют музейные экспозиции, ему посвящённые.
Прав был Николай Фёдорович Дмитриев, когда, обращаясь «к потомкам дальним», взволнованно произнёс: «... Они запомнят наши лица, /Расслышат наши голоса».
| 
ПОИСК
